«Я променял всё и всех на дозу опия» - откровения наркомана

Во время недавнего интервью в Республиканском наркологическом диспансере мне удалось пообщаться не только с главным врачом Сергеем Комаровым, но и с его пациентами. Мне стало интересно, что же сподвигло «присесть» на иглу молодого парня, у которого было все: работа, семья, дочь. Оказалось, все банально просто – тяга к легкому кайфу, который обернулся тяжелыми последствиями

Саша, ты помнишь, когда впервые попробовал наркотик? Сколько тебе было лет?

-Спустя годы, я понимаю, что в 13 лет поддался стадному инстинкту  и пристрастился к никотину. Как говорится: «Все побежали, и я побежал». Тогда мне казалось, что с сигаретой в зубах я выгляжу намного круче. В 15 впервые попробовал алкоголь. Я постоянно сачковал в школе, меня все время тянуло погулять. Мать, видя эту наклонность, старалась хоть куда-то меня пристроить, записывала в спортивные секции. Я даже пытался заниматься боксом, но болтаться по заброшкам с банкой пива и сигаретой было интереснее. Улица сформировала неверное понимание смысла жизни – якобы  жить надо для себя, для своего удовольствия, брать от неё все – пока молодой.

С каждой затяжкой каннабиса хотелось ощущений поострее. Со временем в моей жизни появились психотропные таблетки. Я тогда не знал, что эти препараты могут вызывать передозировку, которая приводит к параличу, серьезным поражениям центральной нервной системы и летальному исходу.

Затем к списку наркотиков добавилась маковая соломка, а со временем и опий.

То, что я наркоман, тщательно скрывал от всех. И мне это удавалось. Ну, или так казалось, что получается всех обманывать. Первая об этом узнала мама.

Она у меня астматик со стажем, без ингалятора не могла обойтись ни дня. Как-то вернулся с гулек домой и застал ее лежавшей на полу посреди зала.  Я видел, как она задыхалась. Естественно, первое, что сделал, это воспользовался ингаляторами, но они не помогали. Тогда я вспомнил, что в экстренных случаях в аптечке есть препараты, которые вводятся внутривенно. К этому времени у меня уже был опыт введения инъекций. Я в считанные секунды набрал шприц, коленом надавил маме на руку, и без особого труда сделал укол. Это ее тут же привело в чувство. Она схватила меня за руку и подняла свитер, а там…

В тот же вечер мы серьезно поговорили. Выкручиваться и говорить что-то в свое оправдание не имело смысла. Мама, зная все, пыталась бороться с этой проблемой, но наркотики я не бросил.

Во время разговора собеседник смущенно отводил взгляд, но при этом был откровенен. И, несмотря на то, что половина его жизни прошла под кайфом, было видно, как он раскаивается. Но врач отметил, что наркоманы – это люди­-актеры, и не стоит доверять их ангельскому выражению лица

Попробовать другой вид наркотика - это желание получения новых ощущений или нехватка кайфа от того, который принимаешь?

- Когда я уже работал и был женат, таблетки принимал систематически, но неожиданно они исчезли с аптечных полок. Тогда я был вынужден перейти на опий. Этот наркотик было легче достать, правда, он стоил гораздо дороже. Но зарплата ресторанного повара позволяла совершать такие покупки.

Даже после рождения дочки я не смог отказаться от наркотиков. Жена мне слепо верила, и первые годы ничего не замечала. Красные глаза и расширенные зрачки я оправдывал рассказами, что это от пара над печью. Но когда большая часть денег стала уходить на покупку наркотиков, все всплыло.

И каковы были ощущения?

- После того как попробовал, мне показалось, что так хорошо я себя никогда не чувствовал. Наркотики затянули меня очень быстро. Эйфории я не получил, - только кратковременное сильное изменение сознания. Меня просто вырубило и унесло.

С опием у меня снимались психологические барьеры. Но это все обманчивое явление. Под кайфом я мог проводить по несколько дней без сна и еды. Но после этого наступало мучительное чувство опустошения, усталости, тревоги и сильнейшее желание вернуть первоначальное состояние опьянения.

Что, по-твоему, страшнее: физическая или эмоциональная зависимость?

- Большое счастье для наркомана - засыпать вечером с мыслью, что ему есть чем утром уколоться. Ни о чем другом, кроме наркотиков, он уже не может думать! Если нечем, то ты страдаешь и морально, и физически. Обе зависимости страшны.

Какая реакция была у твоего окружения, когда они узнавали, что ты зависимый?

- Я променял все и всех на дозу опия. Сейчас я понимаю, что это все было ожидаемо. Мы с товарищами по несчастью практически каждый день собирались в притоне, у кого-то на квартире, варили ширку, и больше ни о чем не думали.

Родные меня пытались спасать, помогали. Я в тысячный раз клялся, что больше не буду, что сегодня последний раз, и завтра завязываю. Только дайте денег. В какой-то момент они устали и отвернулись от меня.

Что ты потерял, когда стал наркоманом?

- Первый человек, который от меня отвернулся – жена. А еще, если ты употребляешь, то работу теряешь однозначно. Все заработанные деньги, до копейки, на каком-то этапе начинают уходить только на наркотики. Более  того, этих денег начинает катастрофически не хватать. Ты начинаешь добывать их любым удобным способом – например, воровством. Могу сказать смело, что любой зависимый на каком-то этапе начинает обкрадывать семью. Я у мамы украл золото. Потом стал выносить технику и все, что можно продать. У меня были моменты, когда мать отдавала какие-то вещи на хранение соседям, потому что дома у нас был уже полный «голяк».

Ты сам понял, что тебе нужна помощь, или близкие настояли на клинике?

-Единственный человек, который от меня не отвернулся – мама. Пару раз принудительно оформляла меня на лечение, но это не приносило никаких результатов. Здесь по сути мне только снижали дозу. Но я каждый день ждал, когда выйду на свободу.  Гулять для наркомана – это просто колоться, потому что наступает момент, когда ты колешься уже не ради кайфа, а чтобы прийти в нормальное состояние.

Прошлая зима для меня была очень тяжелой. Я загнал себя в этот страшный тупик настолько, что дальше была одна мука. В какой-то момент мне захотелось нормально жить. До этого не раз пытался соскочить с иглы, заменить все это алкоголем, но спиртное на кумарах не помогает, а только усугубляет и без того ужасное состояние. Начинается раздвоение личности: глаза видят опий, трясущиеся руки тянутся к шприцу, а мозг говорит: «Нет»! Но ты все равно колешься, потому что не хватает сил терпеть эту муку. А потом снова ломки: ноги и руки выкручивает так, что хочется их себе отрезать. Каждая клетка изнывает от боли. Кажется, что суставы выворачиваются, мышцы рвутся, а кости крошатся в пыль. А дальше только смерть. Хотя казалось, что я живу по-настоящему ярко.

По данным Всемирной организации здравоохранения, 8 миллионов жителей Земли регулярно употребляют героин и опиумные препараты. Средний возраст наркозависимых снизился до 14 лет, а число смертей среди малолетних потребителей наркотиков за последние 10 лет увеличилось в 42 раза.

То есть, находясь в наркологическом центре, ты думал лишь о том, чтобы вновь достать дозу?

-  Да! Именно так. Это происходило по причине психологической зависимости. Я не мог избавиться от наркотиков, меня постоянно тянуло к ним. Мне казалось, что живу, но я лишь существовал, вся моя жизнь крутилась вокруг наркотиков.

Что самое сложное в выздоровлении?

-Моральная и физическая зависимость. Ты ведешь сам с собой борьбу, которая сопровождается адскими болями. В этот момент главное - не  сломаться. Но самостоятельно избавиться от наркотической зависимости без профессиональной помощи человек не способен.

Насколько фильмы о наркотиках реальны?

- Реальные фильмы «На игле», «Во все тяжкие», а вот, например, «Реквием по мечте» не нравится. Слишком наигранный, да и наркоманы там чересчур жизнерадостные. Много небылицы.

Саша, говорят, что бывших наркоманов не бывает. Что ты думаешь по этому поводу?

- Медики говорят, что нет, не бывает, что такие как я, неизлечимы и можем жить в стадии ремиссии. Но мне хочется верить, что я смогу побороть свою болезнь, и вернуть семью. А главное - себя. Я очень этого хочу.

Когда возвращалась домой, я еще долго переваривала услышанное, но поняла одно, что у каждого, кто «присел» на наркотики, результат один: разрушенная жизнь – не только своя, но и близких.

Ольга Рудакова