До и после катастрофы

В парке города Свердловска 26 апреля тепло и красиво – весна, наконец, началась. Приятной внешности мужчина скромно стоял в рядах участников митинга-реквиема, посвященного 32 годовщине аварии на ЧАЭС

Этот человек, оказывается, был в самом центре трагических событий в Чернобыле. Когда все разошлись, мы познакомились и расположились на ближайшей лавочке для разговора.

Прошу представиться и рассказать свою историю:

По приезду сильно удивился «бардаку»: большое количество народа, еще больше командиров, а порядка мало.

По сравнению с нашей шахтой, где с дисциплиной было отлично, этот недостаток сильно бросался в глаза. Там были представители всех стран СССР, запомнилось на всю жизнь высказывание мужчины-азиата, простого человека: «Общая беда, надо помогать!» Эти слова дорогого стоят.

Мы находились в экспериментальной группе, вместе с нами в отряде были офицеры медицинской службы (полковники, подполковники) из Москвы. На протяжении всего пребывания во рту чувствовался кислый привкус. Жили в палатках на 40 человек, которые систематически дезактивировали, как всё и всех, кто там находился.

Несколько дней выполняли приказы по смыванию мыльным раствором поверхностей коммуникаций станции. Следующей задачей было лопатами убирать строительный мусор (застывший бетон) с крыши энергоблока, и высыпать его в образовавшийся от взрыва котлован.

Одежда была особенная: на груди крепили дозиметр, потом надевали «кольчугу» (алюминиевую жилетку с проёмом для головы, потому что работать пришлось на повышенных дозах). Тем, кому не было 30 лет, выдавали алюминиевые плавки, которые завязывались шнурками сбоку, ещё один дозиметр крепили сверху на «кольчугу», нательное белье и костюм химзащиты. Перчатки были где-то по полкило каждая, очки специальные, но во время работы они вскоре запотели, их пришлось скинуть.

Забравшись внутри здания по сохранившимся лестничным маршам на высоту нескольких этажей, остаток пути на крышу преодолевали по сбитым из досок трапам, высота очень большая.

Там стоял вышедший из строя японский робот на колёсах (техника не выдерживала). Судя по показаниям дозиметра, за короткий срок пребывания мы получили облучения на много больше положенных 25 микрорентген.

«Давайте, хлопцы, ещё по разочку – и по домам!» - командиры, которые следили за происходившим на крыше по мониторам, предложили сделать это в тот же день. Слово «домой» подействовало очень сильно. И мы, не переодеваясь, вышли на крышу второй раз.

В декабре я получил военный билет с записью, облучение -23 рентгена. Тогда страха никакого не было, не знали, чего бояться. Осознание пришло позже, когда через 5 лет здоровье настолько пошатнулось, что пришлось рассчитаться с шахты и перейти на инвалидность.

Те молоденькие ребята, которые по глупости умудрялись сохранять детали и кнопки из пульта управления станции (а он был огромных размеров) в карманах брюк, очень скоро остались без ног и с большими проблемами со здоровьем.

Первые несколько лет после аварии забота государства и особенно родной шахты была значительной, большое спасибо бывшему директору Н. М. Никишину и председателю профкома М. И. Ефременко.

Так сложилась жизнь, что мне пришлось служить в Армии на строительстве Калининской атомной станции и второй раз – на разрушенной Чернобыльской АЭС ликвидировать последствия аварии.

Такова философия жизни…

Надежда Коломиец