«Не переживай, это ненадолго!»: памяти свердловчан, погибших в СВО

Герои нашего времени. Кто они? Сыновья, братья, мужья и отцы, погибшие на поле брани. Шахтеры, водители, учителя, они жили своей жизнью: зарабатывали, любили, шутили, чем-то увлекались. Но все резко изменилось, и молодые люди, безвременно ушедшие на небеса в бою, оставили своим родным и знакомым добрую память о себе. Теперь они в наших душах навсегда молодые и красивые, улыбаются с фотографий на памятниках, и только цветы да ветер над их могилами. Какими они были, расскажут в нашей новой рубрике «Вечно живые» их родные.

О Вадиме Анатольевиче Шарко рассказала его супруга Татьяна Валентиновна:

– Родился муж 19 ноября 1976 года. Он учился в 73­-м училище, после чего все время работал на шахте. Трудился добросовестно, был награжден знаком «Шахтерской славы III степени». Он рано ушел на пенсию, но продолжал работать проходчиком на шахте «Должанская­-Капитальная». На защиту Родины его забрали вместе с остальными ребятами прямо с работы. Он был в третью смену, позвонил и сказал: «Сейчас я заеду домой, нужно собраться, мы едем на военные сборы. Не переживай, это ненадолго, говорят, что на пять дней». Я приготовила необходимые вещи, но в мою душу закралась тревога.

Помню нашу последнюю встречу, когда его на четыре дня отпустили на побывку. Мы с дочерями умоляли его: «Не ходи!», на что он ответил: «Неужели вы думаете, что я буду прятаться за вашими спинами? Там все ребята, как я им в глаза буду смотреть? Я мужик! Я пойду!» У него было обостренное чувство справедливости. Он не боялся сделать замечание руководителю, который моложе него, и сказать, как будет правильнее, не переживая о том, что скажут, мол, работник учит начальника! Перед тем, как выходить из дому, он тихо прошептал: «Я больше не вернусь!»

Я надеялась, что эти слова сказаны на эмоциях, и к предчувствию не имеют никакого отношения, и всячески старалась настроить его на позитив: «Вадим, ну нельзя так говорить!» Однако, когда я провожала его на Должанке, все мужчины зашли в поезд, и на перроне остались одни женщины, он стоял рядом молча, словно прощался со мной!

Потом он пропал, и неделю не выходил на связь, сказал, что они долго выбирались из ловушки ВСУ. Потом снова часто не появлялся. Любимого супруга не стало 22 июня 2022 года. В этот день мне было очень плохо, я испытывала такую тревогу, что буквально не находила себе места. И наконец-­то долгожданный звонок, где на экране высветился его телефон. Я обрадовалась: «Муж звонит!», но оказалось, что это позвонили с его телефона и сказали: «Ваш муж погиб!» Моя жизнь разделилась на «до» и «после».

Это случилось в районе Северодонецка. Ребят откомандировали за боеприпасами, и грузовая машина наехала на мины. Он погиб на месте, получив многочисленные осколочные ранения, несовместимые с жизнью.

Когда мы с его братом и младшей дочерью поехали на опознание, я его узнала сразу. Увидев мертвого мужа, мне стало плохо, и я потеряла сознание. Хотя я все­-таки сомневалась, ведь на дворе было лето, и от тепла лицо у него потемнело. Но деверь сказал, что он возвращался еще раз: «Это он!» Виталию было 45 лет. Посмертно он награжден медалью «За отвагу!»

Супруг был заядлым рыбаком. Было такое, что привозил по три ведра хорошей рыбы. Готовился к каждой поездке за несколько дней, с предвкушением, ведь уезжали они с ребятами дня на три. Особенно он любил, когда на рыбалку ехала и я. Когда я первый раз согласилась, то была уверена, что это скучно, но он так рассказывал о своем увлечении, что оно полностью меня захватило!

Мужская работа по дому была на нем. Перед тем, как уйти на СВО, он занимался благоустройством и сделал большую пристройку к дому.

У нас две дочери, старшая у меня от первого брака. Он заботился и любил обеих, но общую дочь просто баловал. Уход отца стал трагедией для всей семьи, но она до сих пор очень тяжело это переживает!

Супруг собирался бросить шахту, и наслаждаться отдыхом на пенсии, как только дочь закончит учебу. К тому времени он почти оформил пособие по силикозу. Он мечтал, как будет размеренно заниматься домашними делами, часто ездить на рыбалку, устраивать домашние праздники, с шашлыками и долгими посиделками. Он хотел отдохнуть от производственной работы, и ушел отдыхать навсегда! (плачет).

Есть такое выражение, что незаменимых людей нет, но оно не относится к Вадиму. Его заменить нельзя никем и ничем! Никто не думал, что так случится…

Похоронили мы его на «Динамитном» кладбище, но не на Аллее Славы. Это было мое решение.

Мы постоянно навещаем его могилку, уже поставили хороший памятник. Захоронение моего мужа – это место боли нашей семьи и его друзей. И никого больше.

«Крепись, он в списках 200-х!»

О Валерии Владимировиче Чикотилове рассказала его супруга Любовь Александровна:

– Родился Валерий 31 августа 1967 года. Учился в седьмой школе. В ПТУ№12 получил специальность бульдозериста. Но потом окончил 73­-е училище, и свою жизнь связал с шахтой – работал ГРОЗом, проходчиком.

Мы встретились уже в довольно взрослом возрасте, через некоторое время после того, как я овдовела. Я работала в магазине, а он жил неподалеку. Он часто заходил за покупками, и вскоре стал оказывать мне знаки внимания.

Мужчина жил один, поэтому был не избалован женской заботой – худенький, одет просто. К тому же загар к нему хорошо прилипал, и кожа всегда оставалась с темным оттенком, и я была уверена, что он восточной национальности. Когда он сказал: «Не я буду, если на тебе не женюсь!», я замуж на тот момент не собиралась, но кокетливо ответила: «На мой век русских ребят хватит!» На следующий день он прибежал с паспортом, где указано, что он русский! (улыбается). Вскоре вышло, как он сказал – мы поженились. Я прожила с ним 8 лет и ни разу об этом не пожалела.

Валерий был доброй души человек, таких бы каждой женщине. Баловал меня, как мог! И цветы носил охапками, покупал драгоценности, духи, одежду. Все, что Валера выбирал, приходилось по размеру, по стилю, по душе.

Мы жили в частном доме, он любил заниматься огородом. Сделал отличный виноградник. Мы часто ездили отдыхать. А еще он очень любил рыбалку. Помню, когда он принес сома килограммов на пять, столько было восторга. На гитаре любил играть. Он был целеустремленным, очень любил жизнь.

А через несколько лет, в 2019 году в мою семью пришло большое горе –  умерла моя дочь. Она приехала погостить в отпуск, и в 40 лет «сгорела» от воспаления легких. Я думала, что я с ума сойду! Под моей опекой остались две внучки. Валерий стал моей поддержкой и опорой. Но через три года судьба отняла и его.

На СВО в 2022 году муж ушел добровольцем. Я была категорически против: убеждала, умоляла и просила. А он ответил: «Я ребятам пообещал!» Его просто корежило от того, что многие прятались, и он всегда говорил: «Это не по­-мужски!» Когда мужчин мобилизовали прямо с рабочих мест, он находил этому объяснение: «Каждый мужчина должен отдать свой долг Родине!»

Девятого марта 2022 года он записался в военкомате, а через два дня ему позвонили и сказали прибыть с вещами. Я провожала его и плакала. Мне кажется, что судьба давала ему шанс изменить свое решение – уходя, он забыл бритвенные принадлежности. И, чтобы уберечь его от дурной приметы, за ними вернулась я.

С того дня мы не виделись. Вечером я ему позвонила, а он сказал, что находится в Брянке, и назвал номер части – гранатометный взвод. Больше я не получила от него ни весточки.

Когда на Пасху я шла из церкви, на перекрестке почувствовала, что внутри в области сердца как будто что­-то оборвалось! Как потом выяснилось, он погиб именно 24 апреля, как раз в Великий праздник. Но об этом я узнала нескоро. После чувство тревоги меня не отпускало, и я начала самостоятельные поиски. Приехала в Брянку, и там меня направили в Луганск в Ленинское РОВД. На мониторе среди снимков погибших я узнала мужа.

После этого меня направили на опознание. Это было 20 мая. Мне пришлось просмотреть больше сотни погибших, но тело Валеры я так и не обнаружила. После этого обращалась в военную прокуратуру, в Народную милицию, но ответ был один: «Пропал без вести». А в Луганском военкомате сказали: «Крепись, он точно в списках 200­-х».

Далее уполномоченный по правам человека в Луганске посоветовал обратиться в «Красный Крест», а там меня направили в организацию «Не забудем, не простим. Незаживающая рана Донбасса». Именно там мне выдали справку, подтверждающую гибель Валерия Чикотилова, с указанием места его захоронения – «г. Луганск, пгт Видное – 1». Теперь у него есть табличка, но на ней нет точной даты смерти, а только написано «2022 год». Там захоронены как ополченцы, так и простые граждане, погибшие в 2014 году. Теперь я часто приезжаю на это место.

Погиб Валерий под Рубежным. Как говорили ребята, пошел на задание и не вернулся. Говорили, что он где-­то застрял, и достать его долго не могли, а потом уже доставать стало нечего. При каких обстоятельствах это случилось, никто толком не говорил. Чтобы идентифицировать часть незахороненного биоматериала, его сестра ездила в один из моргов Ростова. На поиски мужа у меня ушло 2 года (плачет). Внучки плакали за ним, как за родным отцом. Ему было 55 лет.

Лилия Голодок

***

Больше новостей — в Telegram-канале «Твой город»