«Быть медиком – это моя жизнь»: история фельдшера из Свердловска Виктории Саратовской

Каждый год 21 февраля фельдшеры всей России отмечают свой профессиональный праздник: поздравляют коллег, награждают лучших. Ведь это незаменимые, специалисты высокого класса, спасающие наши жизни. Чаще всего работают на самых ответственных участках: в акушерстве или, например, в службе скорой помощи. Там мы и познакомились с Викторией Саратовской. После победы в областном конкурсе «Лучший по профессии» в 2007 году, она фельдшер высшей категории.

Ранним утром в отделении скорой жизнь бурлит. Опускаясь со второго этажа, несколько фельдшеров после пятиминутки что­-то активно обсуждали по работе. А мы с моей собеседницей уединились в актовом зале и пообщались о том, что же значит для нее быть «универсальным солдатом» в медицине. О том, что передо мной женщина, которая вполне довольна своей жизнью, можно судить по ее внешнему виду. Надо признать – она не просто умница, а еще и красавица! Я совершенно уверена, когда на помощь приезжает такая приятная женщина – болезни сами отступают и пациентам сразу становится легче!

Как Вы пришли в эту профессию?

Когда я пришла работать в 1994 году, сначала нужно было пройти месяц стажировки. Но может, это и лучше, ведь практика и личная ответственность быстро включают мозги: ты должен владеть ситуацией и оказать необходимую помощь.

Праздник в кругу коллег

Уверена, что медицина – это все-­таки призвание, где постоянно нужно повышать свой уровень знаний и любить свою работу. Здесь не может работать человек, равнодушный к тому, чем он занимается. В этой профессии без самообладания, решительности, надежных знаний и умения мгновенно принимать решение – никуда. Фельдшер должен владеть теорией и практикой, одновременно быть педиатром и акушером, хирургом, урологом и т.д. При этом с пациентами быть предельно корректными и внимательными.

Как проходит рабочий день?

– Идешь на работу – не знаешь, что ждет. Например, с семи вечера до утра – семь вызовов, это ощутимая нагрузка. При­ехал­-уехал, карточку описал, немного передохнул – и снова на вызов. Каждый день, как новая жизнь. И каждый вызов – некое испытание. В половине восьмого утра мы принимаем смену, осматриваем рабочую сумку, проверяем состояние аппаратуры и оборудования в машине. Работаем по два фельдшера, рядом с опытным – молодой специалист. Все вызовы индивидуальны и по­-своему сложны.

Всегда особенная ситуация – роды в машине, около пяти раз приходилось так принимать деток. Однажды везли 16­-летнюю мамочку, у которой в автомобиле начались стремительные роды. Ребенок шел обвитый пуповиной. После того как освободила  малышу дыхательные пути, он задышал. Я отделила пуповину и дала его на руки мамочке. А та сразу стала ласково называть его по имени. Ну, а мы поехали передавать их в родильное  отделение. Теперь, когда получаю вызов к роженице, сразу надеваю перчатки.

Всегда удивляешься, когда приезжаешь на вызов, а родные пациента рассказывают, что тот плохо себя чувствует уже несколько месяцев, и они не знают, что это и как ему помочь. Смотришь по симптомам и понимаешь, что это онкология. Вопрос к ним: почему вы сидели? Чего вы ждали? Или, например, в одном из сел оказывали помощь неадекватному пьяному мужчине, он стал угрожать, и пришлось вызывать полицию. После этого еще час сердце колотилось от страха. А бездомные люди? Они тоже нуждаются в помощи, а раз так – маска, перчатки и вперед, работать!

Счастливые студенческие годы

Всегда наводит на тяжелые раздумья вызов к пациенту со старческой деменцией, когда недавно здоровый и умный человек превращается в неразумного ребенка. Наш визит – это, по сути, напоминание родственникам о том, что ничего уже не исправишь, нужны только любовь и уход. Но больше всего переживаешь, если в твоем присутствии умирает человек. Даже если это происходит после четырех инфарктов, когда все усилия медиков оказались тщетны. Анализируешь, правильное ли ты принял решение… Хорошо только, что это единичные случаи.

Приходишь с суток – тяжело, иногда даже бывает злость из­-за непонимания и реакции людей. Но на другой работе я себя не представляю… В отделении мне было бы скучно. А здесь – постоянный экстрим.

С какой реакцией пациентов приходится сталкиваться?

– Всегда осложняют восприятие твоего предназначения поведение людей в состоянии алкогольного опьянения и необоснованные обращения. Однажды на вызове сделала поддерживающий укол хроническому больному в термальной стадии. Я объяснила его родственникам ситуацию, а на выходе из комнаты мне вслед, в нескольких сантиметрах от головы, прилетела «инвалидная палочка» больного, – так его внук отреагировал на мои слова. За что – до сих пор не пойму. Встречаются больные с психическими расстройствами, неадекватные, агрессивные люди. А еще нет хуже пациента, чем тот, от которого слышишь: «Я же сам медик».

Как-­то приехали на адрес, а там в помещении такие «откормленные» тараканы, что пока я колола внутривенный препарат, просила следить, чтобы они в сумку не заползли и на меня тоже. Также помню вызов в 2 часа ночи: в квартире бегают шарпей и дворняга, мы попросили закрыть их в другой комнате. Хозяева убеждали в том, что бояться не нужно. После того как оказали помощь, на выходе выяснилось, что собаки снова свободно передвигаются по комнате. На нашу просьбу все­-таки их закрыть, люди пробурчали в недоумении, мол, чего бояться, ведь они уже убежали… Но пережить повторно ситуацию, когда на тебя кидается собака, и от нее еле успеваешь отбиться сумкой, у меня желания нет. Еще был случай, когда мы с врачом оказывали помощь больному, и неожиданно из другой комнаты вышли два дога. Тихо сели около каждой из нас, а хозяева убеждали, что они такие добрые, незлобные. Чего можно ждать, какой реакции животного? Но мы до того привычны к неадекватности людей, что уже и на то, что спасибо за помощь не всегда скажут, не обижаемся. И как же удивляешься, когда приезжаешь, а тебя ждут: животные закрыты, от тебя не требуют надевать бахилы, – ковры убраны, на пол постелены газеты. Приятно, когда добрым словом вспоминают работу в соцсетях, а также, когда бабушки обещают молиться за наше здоровье.

Какую историю из Вашей практики Вы считаете самой трагичной?

– В 2014 году я попала на вызов в Червонопартизанск к раненым подросткам. Снаряд попал в сад, где отдыхали дети. У одного из них была минно­-взрывная травма. Мы посадили ребенка в машину, а в это время прилетел еще один снаряд, и на глазах «сложился» дом. Я не могла поверить глазам и осознать, что это не триллер, а реальность. А вот хирургическая обработка ран – это не страшно, мы просто к этому привыкли. Нужно отключить панику и жалость – они не помогут. От тебя ждут помощи, и ты ее оказываешь.

Как восстанавливаетесь после работы?

– Мне доставляет удовольствие проводить время со своими близкими и родными – это прекрасно восстанавливает и наполняет силами. Приятно общение с друзьями, совместные поездки на море, турбазу, шашлыки. Люблю приготовить какое­-то не­обычное блюдо. А вот на увлечения не хватает времени: своя семья и плюс уход за мамой, ее большой дом с огородом в 15 соток. Работая сутки через двое, я все время чем­-то занимаюсь, мне просто некогда даже посмотреть сериал. Смысл жизни для меня в том, чтобы мои близкие были счастливы и здоровы. Я все для этого делаю.

Расскажите о жизни коллектива.

– Когда я была моложе, мои подруги на работе были старше на 10­-15 лет, относились с большим уважением, но были на «ты». Как говорится, жили одной семьей. Было и остается нормальным спросить совета у коллеги с большим опытом. Мы друг друга всегда поддерживаем. Теперь, несмотря на новое поколение, приметы в профессии остаются неизменными: например, коллегам при сдаче смены нельзя желать спокойной ночи или спокойной смены. Всегда происходит наоборот. Также существует врачебная этика: что происходит на вызове, мы не должны выносить за пределы жилища пациента. Поэтому излишни вопросы любопытствующих бабушек на лавочке возле подъезда, в какую квартиру и по какому поводу приезжали. У нас тяжелый труд, и всегда обидно за то, что, допустим, в реанимации, психдиспансере, тубдиспансере, инфекционном отделении есть прибавка за вредность. А мы, обслуживая таких пациентов, не имеем никакой льготы.

Мой вопрос Виктории о правильности выбора профессии всей жизни излишен. Она действительно на своем месте! Ее мама, Эльвира Борисовна, бухгалтер в прошлом, тоже довольна выбором дочери. Она сейчас в том возрасте, когда наличие медика рядом ценят. Да еще не простого, а классного профессионала! Дочь постоянно опекает, бережет и очень любит свою маму. Может быть, потому, что у Виктории было счастливое детство, когда мама делала все для своей любимой дочери. Это не только в словах, это «читается» в глазах и особой нежности голосе Виктории. Точно такие же нотки слышны, когда речь идет о сыне – самостоятельном, взрослом человеке. Любовь, отданная родному человеку, умножается и через короткое время возвращается сторицей. Теперь внук и сын по нескольку раз в день звонит из далекого города, интересуется, как живут его обожаемые мама и бабушка.

От всей редакции «Восточного Экспресса» поздравляем всех фельдшеров Свердловска! Спасибо за ваш труд, здоровья вам и благополучия.

Надежда Коломиец

***

Больше новостей — в Telegram-канале «Твой город»