Памяти Алексея Трикоза

Люди, которые в советское время занимали серьезные должности, и оставили глубокий след в развитии нашего города, неизбежно покидают этот мир. Четвертого ноября исполняется полгода как ушел из жизни Алексей Трикоз. Чтобы вспомнить, каким был этот человек, не только как семьянин, но и как коллега, мы поговорили с теми, кто тесно общался с Алексеем Антоновичем.

Мария Тихоновна, супруга:

– Мой отец погиб на фронте, я жила с мамой и сестрой. Потом сестра вышла замуж, но осталась с нами. У нас на квартире жил двоюродный брат с другом. Людей в доме обитало много, и прибираться приходилось часто. В один из таких дней, когда я готовилась к выпускным экзаменам, наводила порядок, кто­-то постучал в дверь. Открываю – стоит паренек, и спрашивает, дома ли ребята. Мне он понравился сразу, но я виду не подала. А когда мы пошли с подругой в кино, молодой человек уже поджидал меня с билетами. Когда он пошел меня провожать, то рассказал немного о себе. Родился он в селе под Киевом. Его отца, как и моего, забрала война. Троих детей поднимать было некому, и он поехал на Донбасс. Алексей поступил в горный техникум,  затем его направили сюда, на строительство комсомольских шахт. Мы стали встречаться, и вскоре поженились.

Когда Алексей стал председателем народного контроля горкома партии, эти знания ему заметно помогали. Все городские проверки, консультации часто приходилось разбирать всевозможные жалобы. В общем, ему приходилось разбираться в ошибках других людей. Он был бескомпромиссным человеком, и за большие проступки наказывал: ну что же делать, если человек не понимает? А вот за добросовестное отношение к работе он поощрял. Муж выезжал на объекты, и нередко домой возвращался очень поздно, но я к этому относилась сни­сходительно, о своих задержках супруг всегда предупреждал, да и работа есть работа.

Алексей Антонович тяжело перенес распад Советского Союза, но руки не опустил, и когда его должность была аннулирована, ушел работать в налоговую полицию.

Он был серьезным человеком, но юмор ему не был чужд, поэтому всегда был душой компании. Супруг обладал многими талантами, но больше всего я любила, когда он читал стихи советских поэтов, причем на­изусть. Вместе мы прожили 60 лет, воспитали двоих детей. Одна из дочерей живет в Израиле, а другая – в Свердловске. Обе они посвятили себя медицине.

Муж был строгим отцом, и «слабинки» в воспитании не давал, так что дневники проверял только он. Но при этом девчата  его любили. Для них он оставался непререкаемым авторитетом. Даже будучи взрослыми, они часто прислушивались ко мнению отца. Он был внимательным и заботливым, по­

этому, когда у меня резко ухудшилось здоровье, и я была вынуждена лечь в больницу, он сильно за меня переживал. Это основательно подорвало его здоровье, и на 85 году жизни он скончался.

Алексей Антонович очень любил наш город, поэтому болел за него всей душой. Люди его понимали и слушали. Я уверена, что плохого о нем никто не скажет!

Раиса Николаевна Кравцова, бывшая коллега:

– Когда с середине семидесятых Алексей Трикоз возглавлял городскую общественную организацию «Знания», я работала под его руководством. Мы трудились при отделе пропаганды и агитации городского комитета партии.  Несмотря на то, что люди работали на общественных началах, контингент активистов у нас был большой. Чаще всего лекции читали на предприятиях, и рабочие их слушали с большим удовольствием.

Также к нам присылали людей из областной организации и не только. Благодаря работе Алексея Антоновича, в городе побывало много знаменитостей. К примеру,  Игорь Кио пропагандировал цирковое искусство, Петр Вельяминов – киноиндустрию.

Если я была штатным сотрудником, то Алексей Антонович работал на общественных началах по поручению городского комитета партии. Основная его работа была другая – он был председателем народного контроля. Когда я перешла работать в горком партии, и стала секретарем городского комитета партии по идеологии, тут уже я работала с ним в непосредственной связке. Народный контроль занимался наведением порядка в городе. В те годы много нареканий вызывала торговая сеть. По заявкам населения приходилось проверять, чтобы людей не обвешивали, не обсчитывали. Он был человеком ответственным и принципиальным, так что интересы потребителя отстаивал до конца: вопросы выносил на пленумы и ставил их остро.

Дочери Света и Лена

При этом оставался добрым и человечным. Он всегда внимательно выслушивал каждого, кто к нему обратился, и искренне сопереживал. В результате  человек уходил с благодарностью. Я смотрела, как он работает, и училась у него отзывчивости.

С тех пор прошло много лет, но я до сих пор помню случай, который  не имеет отношения к работе, но характеризует его как личность. Партийный аппарат, комсомол, народный контроль, все мы работали в здании нынешней администрации. Коллектив был очень дружным, и праздники отмечали вместе. Включили музыку, женщина выскочила, и так залихватски стала плясать. В танце подошла к одному из мужчин, тем самым пригласив ее поддержать. Однако он не сдвинулся с места –  возможно, постеснялся. Вышла неловкая ситуация – женщина приглашает, а мужчина отказывает. Тут выскакивает  Алексей Антонович, и пошел с партнершей по кругу! Да так пляшет! Казалось бы, ну, и что здесь особенного? Но мы уже все знали, что у него больное сердце, и такие физические нагрузки противопоказаны. То, как он поддержал сотрудницу, дает маленький, но довольно значимый штрих к его мужскому портрету.

Алексей Антонович хоромы не строил,  а жил скромно в доме на два хозяина, с маленькой усадьбой, но хозяином был замечательным.  Он был прекрасным семьянином, с Марией Тихоновной они вырастили хороших дочерей. Я очень им соболезную. Последний раз я его видела на похоронах бывшего секретаря горкома партии Надежды Ковалевой. У ритуального зала  собрались все партийные работники, пришел и Алексей Антонович. Было видно, что далось ему это непросто, но не проводить в последний путь коллегу он не мог. Мы обнялись, и долго беседовали.

Сергей Григорьевич Вивденко, бывший коллега:

– Алексея Антоновича я знал с детства, потом что мы жили на одной улице. С ранних лет я видел в нем порядочного человека,  хорошего семьянина и хозяина. Во дворе у них всегда был порядок. Конечно же, эта заслуга обоих супругов. Помню, он был знатным пасечником.

Несмотря на то, что я был немного старше его дочек, общался с ними. Мы знали, что папа у Лены и Светы работает начальником, но никогда не наблюдали его покровительства над ними. С ранних лет отец приучал их к трудолюбию и самостоятельности. Сам он был человеком сдержанным и интеллигентным, и никогда не подчеркивал свое положение в обществе.  Шли годы,  менялся мой возраст, статус и ранг, но не отношение к нему. Когда он возглавлял народный контроль, я трудился в партийной комиссии. Часто деятельность этих органов пересекалась, так что многие вопросы мы решали сообща. Несмотря на то, что на своем посту ему приходилось сталкиваться с различными ситуациями, он никогда не переходил на повышенный тон, а действовал, тщательно оценив обстановку. Даже если приходилось ставить кого-­то  на место, делал это, не унижая человека. Его взвешенность и выдержанность меня поражали всегда.

Подход в общении с людьми стали для меня образцом умения контактировать, видеть мотивацию их поступков и понимать ситуацию в целом.

В любом обществе есть свои мерила. В то время это была коммунистическая идеология с четко очерченными границами, через которые советский человек не мог переступить. Но если он понимал, что нарушение продиктовано не злым умыслом,  то свой вердикт смягчал.

Народный контроль сталкивался с различными моментами, где не просто видна негативная сторона жизни, а с которой приходилось бороться. Все это отражалось на его здоровье, но немногие знали, что сердечко у него уже тогда пошаливало.

К сожалению, время изменилось, отношение к жизни и ценности поменялись кардинально. На многое, что в те годы считалось нарушением или даже преступлением, сегодня уже смотрят с иронией. Теперь нередко приходится слышать: «Вы не то строили! Не так поступали!». Такие упреки могли и подкосить здоровье.

Алексей Антонович был начитанным и эрудированным. Так распорядилась судьба, что на закате его жизни мы тоже оказались соседями. Часто он прогуливался на свежем воздухе, и при встрече мы подолгу общались. У нас давно сложились теплые отношения, да и по годам он, скорее всего, мне годился в отцы. Я в нем видел учителя, воспитателя, и взгляды на жизнь у нас во многом совпадали.

Хочу подчеркнуть еще один момент: для того, чтобы в то время стать председателем городского народного контроля, нужно было пройти уйму проверок и собеседований. И то, что человек много лет трудился на этом посту, говорит  о том, что на такие участки работы отбирали только тех, кто мог пройти через мерила человеческой совести и бюрократических проверок.  То есть к этому человеку придраться было не за что, даже если смотреть на него с разных позиций.

В те годы он был в числе первых руководителей Свердловска, и многие успехи, связанные с большим отрезком коммунистического периода жизни нашего города,  можно смело отнести к его заслугам.

Лилия Голодок