Археология как смысл жизни

История древнего мира всегда привлекает людей. И хоть многое остается за «занавесом» неизвестности, благодаря ученым, мы все-таки можем узнать, каким был мир тысячи лет назад.  15 августа археологи отметили свой профессиональный праздник, а накануне этого дня мы пообщались с одним из них

О Николае Тарасенко мы уже писали как о глубоко верующем человеке, который построил храм на горе близ села Каменка. Однако Николай Иванович славится не только этим, в прошлом он археолог с мировым именем. В каждой экспедиции ему удавалось найти интересные и уникальные предметы. Незаурядность и непоседливость, а также пытливый ум стали огромным плюсом его деятельности. Безупречная интуиция сопровождала его в каждой экспедиции. Его даже считали талисманом, приносящим удачу.

Это призвание свыше

«Если  честно, я даже не знал такое слово – археология. Но по счастливой случайности жизнь меня связала с этой деятельностью. На тот момент было мне чуть больше двадцати лет, работал я в кузнице. И как-то раз я пошел с сестрами прогуляться по окрестностям. Пока ходили, мне на глаза попался  интересный камень, он был легкий, я сразу обратил на него внимание, потому что раньше такого не видел. А привлек он меня еще потому, что я увлекался различными минералами, и мне стало интересно узнать, что это за камень такой. Я стал копать, и нашел еще один, с орнаментом. Настолько увлекся процессом, что и про сестер своих забыл. Вырыл яму глубиной метра два, наверное, и там нашел три разбитых каменных тюркско-половецких  изваяния. Они были из мергеля,  а это не наш минерал. Принес я его домой, склеил и повез в музей в Луганск. Оказалось, что это уникальная находка: привозной материал, орнаментированный, очень красивый. И для меня провели небольшую экскурсию по музею. Там было много интересного – различная керамика, сосуды. Экспонаты были по-настоящему древние – и 3000-летней давности, и 4000-летней. Я был невероятно удивлен, стал интересоваться, откуда же они их берут. Так я узнал об археологии. Мне рассказали о том, что группа ездит на раскопки. После этого у меня появилось сильное желание принять в этом участие. Возможность такая была, но поехать рабочим и за бесплатно. Так как меня деньги не интересовали, я согласился, не раздумывая.

Первый опыт увенчался успехом

Спустя несколько дней, я уже отправился в первую в своей жизни экспедицию. Изначально я был простым копателем, ведь ни опыта, ни специального образования у меня не было. Но был талант или, можно сказать, дар – моя лопата приносила удачу. При моем появлении пошли эксклюзивные находки в каждой экспедиции. Например, если это была  катакомбная культура, то находили бронзу, украшения, уникальные формы погребения. Я очень прикипел к участникам экспедиции, а они ко мне.

Отправились мы с Константином Красильниковым, который работал в пединституте, в экспедицию в село Рогалик, мы копали болгарские поселения примерно 7-8 века нашей эры. Там мы нашли много жилищ, мастерских, загруженных керамикой. Печи были заполнены буквально полностью. Видно, какие-то воители напали во время работы, и застали людей врасплох. Потом нашли зерновые ямы, полные зерна, ювелирную мастерскую, боевые топоры. Это место было под присмотром многих археологов. Когда-то здесь ученый Сергей Локтюшов нашел  кремневые орудия, и его связывали с воронежскими стоянками (места поселений древних людей). Так вот отдельные орудия нашли, а сами стоянки нет. Их тогда искали все. Чувствовали, что есть, а найти не могли. Археологи – они  такие люди, часто ориентируются на внутреннее чутье.

После того, как отработали экспедицию, все собрались, связали материалы, и сидим, ждем автобуса, а его нет и нет. Нам скучно было, начали дурачиться.  И я говорю ребятам, что сейчас найду стоянку. Ну, все похихикали с меня и сидят. Я развязываю лопаты, за что меня поругал Красильников, потому что он так аккуратно и красиво все упаковал, а я, получается, все испортил. Иду по террасе, выглядываю, и привлекло мое внимание одно место. Я начал копать, и на втором штыке услышал хруст кремня, так как кремень там природный был, я сильно не  радовался, и продолжил дальше копать.  Но всем сказал, что нашел ту самую стоянку. С меня посмеялись по-дружески, восприняли  как шутку. Но раскопав примерно с полметра, я попал в самый ее центр, там было несколько десятков орудий.  Тогда я испытал неистовый восторг, ведь мы нашли то, что искали. Константин Иванович тогда сказал, что если мы ее не раскопаем сейчас, то потеряем авторство. И предложил мне копать под его открытый лист (это допуск к раскопкам). Естественно, я согласился. Мне дают палатку, инструмент и помощницу, чтобы обеды мне готовила.  За 7 дней я раскопал 64 кв. метра на глубину до метра двадцати. И нашел великолепную стоянку, там одних орудий было до 70 тысяч. После того, как я повез отчет, был большой скандал, меня даже под суд хотели отдать. Проблема в том, что у меня не было образования. Но профессор Телегин вступился за меня и сказал, что раскопки производились на очень высоком профессиональном уровне, а отсутствие образования – дело поправимое. И для меня были организованы курсы повышения квалификации при академии археологии. После того, как я их прошел, мне выдали допуск к раскопкам, и взяли с меня обязательство, что я буду учиться и получу высшее образование. Учиться я, естественно, пошел: сначала в пединститут на исторический факультет, а потом в г. Питер на кафедру археологии.

Крупнейшие находки за век

Крест мраморного известняка, привезенного из Инкерманского монастыря

Ездил я по бывшему Союзу, в Крыму был. Причем, брали меня больше как талисман, из-за моей удачи. Я раскапывал Херсонес, урочище «Алсу-2» (военный объект). Мы находили средневековые поселения,  комплексы погребений  катакомбной культуры.  Было  много открытий. Самое крупное  - в Херсонесе, за 150 лет исследований, которые там проводились. Я пообещал найти древний колодец, точнее, это было хранилище для воды. Еще тогда я сказал, что найду его на самой большой глубине, так и  получилось. Когда разрыл этот колодец, на дне была капитель – резная, просто изумительно красивая, сделанная мастерами херсонесита. И не из привозного камня, а из местного мраморного известняка. Кстати, крест, который стоит на холме около храма, сделан  из такого же материала, и привезен оттуда, из Инкерманского монастыря.

В «Алсу-2» я нашел пять с половиной монет, а за сто лет исследований там было найдено всего полмонеты. А я, спустя несколько дней, как раз на день рожденья шефа, выдал ему пять монет.

Мне очень нравилось ездить на раскопки. И сам образ жизни такой – кочевой. Палатка, спальник, велосипед, гитара (хотя я не умел играть), и ничего больше не нужно. До сих пор  у меня нет ни квартиры, ни дома. Археология привлекает меня всем.

После этого меня пригласили в экспедицию в с. Штурмовое. Причем, она была веселая. Там они, якобы, нашли святилище. У меня на тот момент уже был большой опыт раскопок катакомбной культуры, и я говорю, что там не святилище, а погребение. Каждое из них очерчивалось по кругу камнями. Но они не поверили, уверены были, что нашли скелет какого-то колдуна. Следом об этом и публикации пошли. Я спустился туда, исследовал челюсть того «колдуна», а у него второй ряд зубов. Им оказался ребенок лет 11.

Но самое интересное было не это. Я раскопал пару – мужчину и женщину возрастом до 30 лет.  Лежали они рядом друг с другом, и держались за руки. У нее в одной руке был сосуд. Когда я начал его чистить, стало видно, что в нем жидкость желтого цвета – я предположил что это был какой-то яд. Они напомнили мне Ромео и Джульетту.  Удивительно, что он сохранился, несмотря на столько прошедших лет. Зачем она его выпила, неизвестно… Также в Крыму я нашел мезолит на Чуфут Кале. Потом попал в Краснодарский край, к профессору Сафронову. Был в Северной Осетии, Абхазии и многих других местах.

В Никарагуа стал героем

Когда я поехал в Северную Америку, то пообещал консулу найти палеолит – признаки, свидетельствующие о заселении этой территории еще во времена каменного века. И через две недели я слово свое сдержал – нашел древнюю стоянку. Там после этого было много возмущений, споров, об этом писали в местных газетах. Люди разделились во мнениях:  одни не могли поверить, а другие прозвали меня национальным героем Никарагуа. Это было не единственное открытие, есть и другие. Я даже нашел двух мамонтов. В Латинской Америке был, и нашел место, где когда-то была обсерватория одного мистического племени. После Америки был в Израиле.

Мне в Никарагуа предлагали гражданство, и остаться там. Но я не мог, мою душу просто уносило обратно в родные края. Я видел то ли сны, то ли видения родных мест, и что я должен вернуться.

И в родных краях археология всегда со мной

Прошлая деятельность меня никогда не оставляет.  И уже здесь, дома, тоже было много находок. Помню, был пожар, и когда его тушили, я бежал, и случайно подбил камень ногой, а под ним нашел скребло, которому уже больше 60 тысяч лет. То стрелы находил, поселения срубной культуры.  Это были погребения, а называется так, потому что делали срубы, а не просто ямы.

Буквально в паре километров от нашего храма находили печи. Долго я говорил Константину Ивановичу Красильникову, что они здесь есть – видимо, внутреннее чутье мне это подсказывало. Но он все отнекивался приехать, не верил мне. Однако спустя время, все-таки приехал. И после раскопок он нашел 4 медеплавильных печи.

Нашел я здесь гуннский и венгерский котлы.  А внизу скалы, когда велись раскопки,  нашли бронзовый нож. Все эти находки сейчас находятся в археологическом музее в пединституте.

В Свердловске я тоже участвовал в археологических экспедициях.  Мы раскапывали курганы в Провалье, и там находили признаки палеолита, а также половецкое погребение. Вообще, Свердловский район – как белое пятно в археологии, еще до конца не исследовано.

Более 20 лет я занимался археологией, меня много куда приглашали. Она захватывала меня полностью. Помню все свои находки. У меня был азарт и вдохновение искать и раскапывать».

Каждому человеку бог дает талант, в истории Николая Ивановича очевидно, что он заключается в умении находить уникальные вещи, и делать открытия.

Виктория Проказина