«Мой сын будет жить! Я все для этого сделаю!»

Когда беда бесцеремонно врывается в семью, меняя уклад привычной жизни,  все прежние проблемы отодвигаются на второй, а то и на последний план. Так, пару лет назад жизнь озорного мальчишки изменилась кардинально, когда простая головная боль оказалась проявлением серьезного заболевания

Когда совсем ее не ждешь

- Когда я узнала, что стану мамой, была безумно счастлива. Беременность протекала легко. Матвей родился в срок. Рос очень спокойным и любознательным мальчиком, каждый день радуя своими успехами. Я никогда не забуду бессонные ночи, когда резался первый зубик, первое слова «мама», первые шаги.

Матвей с лучшим другом

Я начала бить тревогу, обратились в больницу, нас направили на консультацию к ЛОРу. После осмотра доктор посоветовал пройти курс лечения. Но это не помогало.

Матвей начал жаловаться на сильные головные боли, головокружение, усталость. Кроме этого, у ребенка было повышенное давление: верхнее 160, а нижнее 100. Невролог и кардиолог поставили диагноз: «вегето-сосудистая дистония». Список медикаментов, который нам выписали, был огромен, также для контроля мы ежедневно измеряли давление. Несмотря на лечение, улучшения не было. Мой ребенок таял на глазах.

Не теряя надежды, мы взяли направление и поехали на консультацию в Луганск, где снова был осмотр – кардиолога, окулиста, ЛОРа, невролога и эндокринолога.

Я помню, кардиолог выслушала нас и попросила сына присесть 20 раз, – физической подготовки Матвея хватило лишь на половину приседаний. После 10 раза он чуть не упал, у него резко поднялось давление, как верхнее, так и нижнее. После этого нам настоятельно рекомендовали ложиться в больницу. Дальше было все, как в тумане: бесконечные осмотры врачей и обследования.

Чтобы уверенно идти к мечте, улыбнуться солнцу и сказать: «Я здоров»,  моему сыну нужна была поддержка, и нам ее оказали. Выражаю особую благодарность жителям поселка Комсомольский, которые не остались равнодушными к нашей беде, профсоюзу Свердловской ЦГМБ, приемному, хирургическому, травматологическому, неврологическому и реанимационному отделениям. Сотрудникам, ученикам и их родителям  Комсомольской СШ, Свердловского лицея №1. Огромное спасибо всем, кто откликнулся на наше горе! Храни вас Бог! Благодаря добрым людям, Матвей жив.

Первое, что проверили – это глазное дно, здесь оказалось без патологии. Хотя на первом осмотре в нашей больнице сказали, что артерии спазмированы.

Последним доктором, к которому мы пришли, был эндокринолог. Она нас внимательно выслушала и спросила, сколько лет мальчику. Ее интересовало все: полный возраст, точный вес, после чего врач провела точный расчет по таблице, и озвучила диагноз: «На 70% я уверена, что у вашего сына акромегалия вызванная опухолью гипофиза (это заболевание, характеризующееся диспропорциональным ростом костей скелета, увеличением выступающих частей костей и мягких тканей, а также внутренних органов, нарушением обмена веществ). Это очень редкое заболевание. Для подтверждения диагноза нужно провести дополнительное обследование (МРТ и сдать кучу анализов)».

В тот момент земля уходила из-под ног, слезы полились градом, в голове крутились слова доктора: «Лечение дорогое. Лучше, конечно, пройти его в израильской или киевской клинике».

Первые трудности

Боль разрывала меня изнутри, криком вырываясь наружу. Мне было все равно, что вокруг люди, и они оборачиваются. Я плакала от безысходности, потому что понимала: денег на лечение нет – ни в Киеве, ни тем более за границей. Всю дорогу домой я много думала, задавалась вопросом: почему и за что такие испытания моему ребенку?

Целый месяц я ходила, как неживая, все это время мы сдавали анализы, проходили дополнительные обследования, которые рекомендовали врачи. Несмотря на то, что врач была практически уверена в диагнозе, в глубине души я как мать все же надеялась, что это какая-то ошибка. Но чуда не произошло, диагноз подтвердился.

Злость, отчаянье и бессилие переполняли меня. Участковый педиатр Ирина Михайловна поддержала: «Яна, тебе нельзя раскисать! Ты опора! Ты все, что есть у детей! Тебе надо сжать в кулак свои слезы и раздавить, и бороться за здоровье сына!»

Несмотря на то, что я старалась держаться изо всех сил, дети ежедневно видели мои слезы. Но однажды мы с Матвеем остались одни, он обнял меня и сказал: «Мам, прекрати и посмотри с другой стороны на ситуацию. Зато я буду самым высоким человеком в ЛНР». В тот момент внутри все сжалось. Глядя на сына, на то, что он не сдается, даже шутит, я поняла, что просто не имею морального права опускать руки.

Добрые люди есть

С этого момента я стала искать в интернете людей, которые столкнулись с таким заболеванием. Их было немного. Кроме этого, я писала в больницы Москвы, Питера, Ростова. Если со столичными клиниками возникли проблемы, то в Ростове нас готовы были принять. Я очень хорошо помню этот день: лето, жара, я с больным ребенком ехала в неизвестность. Одному Богу известно, что было у меня внутри. Матвею поездка далась нелегко, ведь у него и без того высокое давление зашкаливало. До Ростова ехать всего несколько часов, но тогда казалось, что они длились целую вечность.

Мы приехали за день до назначенной даты. Первая проблема, с которой мы столкнулись – где нам жить в Ростове. Снимать квартиру дорого, гостиница – вообще нереально. Я в тот момент  была готова на любые условия, лишь бы быть рядом с сыном. Нам повезло, мы нашли хостел. Несмотря на скромные условия и коллективное проживание, в хостеле было чисто и уютно.

В клинике «Да Винчи» нас встретили очень тепло, радушно. Это вселяло веру в то, что все будет хорошо. В регистратуре Матвею выписали и заполнили амбулаторную карту, и провели в кабинет врача. Нас внимательно выслушали, провели осмотр, после которого, опираясь на общую картину, Ольга Георгиевна озвучила предположительный диагноз – акромегалия, но для подтверждения нужно было еще раз пройти МРТ, только уже в Ростовской клинике.

Этот день был очень ответственным. Матвея увели на обследование, а я осталась в коридоре. Не помню, сколько времени прошло, когда вышли  и спросили,  кто сопровождает Волкова Матвея.  «Я сопровождаю!», – еле дрожащим голосом пробормотала я и подошла к медсестре. «Вас просят пройти в аппаратную». У меня от волнения закружилась голова, я чуть не рухнула, а ноги отказывались идти.

Для продолжения лечения и повторного обследования нужны деньги.  помочь семье можно перечислив деньги на счет карты госбанка ЛНР:

40817810290020418200. Получатель: Гнасюк Яна Тимофеевна (мама Матвея)

Когда я зашла в кабинет, мне предложили стаканчик воды с успокоительным. Потом доктор подвел меня к монитору, и указал на определенную область. «Вот это – опухоль, а в этой части мы обнаружили аневризму». В тот момент, когда самые страшные опасения подтвердились, я потеряла сознание.

После этого Матвея начали готовить к операции. Предварительно госпитализировали в больницу, где мы находились 2 недели, все эти дни моего сыночка изучали со всех сторон. Я находилась все время рядом. Спустя 14 дней, был назначен консилиум по поводу нашего оперативного лечения. Однако нейрохирург Дмитрий Панайотович не рекомендовал операцию, так как риск задеть аневризму был велик, а это могло привести к кровоизлиянию. Так, на консилиуме, который длился не один час, Боги нейрохирургии пришли к общему мнению – лечить Матвея гормональными препаратами, цена которых заоблачная. Несмотря на то, что нужно было колоть лекарство 1 раз в 30 дней на протяжении 5 месяцев, сумма на лечение была для нашей семьи неподъемная.

Чтобы приобрести медикаменты, я обратилась в благотворительный фонд. Нам не отказали, и у нас появился шанс. Лечение не только дорогостоящее, но и длительное, поэтому деньги нужны постоянно. Чтобы спасти сына, я размещала объявление о помощи на всевозможных сайтах, в социальные сети, обращалась в СМИ. Признаюсь честно, я даже не ожидала, что откликнется так много людей. Деньги нам перечисляли со всех уголков России. Было приятно и неожиданно, когда получили сумму из Смоленска: деньги прислал бывший однокурсник моего отца. Также перечисления были из ДНР, очень активно помогли свердловчане. Так, благодаря неравнодушным людям, мой ребенок жив.  Спустя долгие месяцы лечения, мы снова сдали анализы, они почти в норме. Как сказали врачи, это значит, что все лечение было начато вовремя и правильно.

Несмотря на то, что сегодня самое страшное позади, и болезнь находится в стадии ремиссии, мне неспокойно, ведь лечение и обследование периодически нужно проходить. У меня двое детей, и мне, как и любой матери, хочется дать им все самое лучшее. Тяжело все это пережить морально, спасибо моим родителям, которые всегда были рядом и поддерживали. В то время, когда я находилась с сыном в Ростове на лечении, младшая дочка Аришка была с ними. С мужем мы давно не живем вместе, и в воспитании детей он не принимает никакого участия. Поэтому весь груз ответственности лег на мои плечи и плечи моих родителей.

До сих пор с ужасом вспоминаю тот момент, когда услышала о диагнозе. Иногда кажется, что я просто сплю, но увы – это реальность. Я сопоставила многие факты, которые могли спровоцировать болезнь. Несколько лет назад мы с Матвеем попадали в ДТП. На тот момент казалось, что отделались легким испугом, а в действительности это отставило свой отпечаток на детском организме.

Я верю, что все будет хорошо

Сегодня, глядя на сына, я могу смело сказать, что он молодец, он сильный, настоящий мужчина, который, несмотря на страшный диагноз, прежде всего старается поддержать меня. Очень увлекается машинами, много читает о них, мечтает стать дальнобойщиком. Чтобы мои дети были счастливы, я сделаю все, чего бы мне это ни стоило.

Ольга Рудакова