«Сынок, я так тебя ждала!» Памяти свердловчан, погибших на СВО

О Сергее Анатольевиче Павленко рассказала мама Наталья Андреевна: 

– Сын появился на свет 25 июля 1979 года в Червонопартизанске. Вскоре мы получили квартиру в квартале 60 лет СССР, и в первый класс Сережа пошел в десятую школу. Парень он был спокойный, не влезал ни в какие переделки. До 8 класса учился хорошо, правда троечки стали проскакивать. Тем не менее окончил Ровеньковский техникум по специальности электромеханик. В 1999 году он устроился работать электрослесарем на шахту «Красный Партизан». В свое время там работали папа и дедушка, так что он решил поддержать семейную династию. Он трудился до самой мобилизации 2022 года. Сережа вышел во вторую смену, а номер закрыт, нужно ехать в военкомат. Он зашел к нам и ошарашил такой новостью. Я собрала ему тормозок. 

Сын в армии не служил, потому что имел проблемы со зрением, но, когда он сообщил об этом в военкомате, там сказали: «Мы там разберемся!», тем более что обещали это всего лишь на две недели. Но вот уже и лето прошло, а никого домой не отпускали. 

Он часто звонил нам с отцом, общался с семьей, но тему службы не поднимал. Последний раз он звонил нам 12 января, я сразу заметила его «убитый» голос. Точно не помню, как сказал, но дал понять, чтобы мы, в случае чего, не оставляли его сына. Я начала его подбадривать: «Что за настрой непонятный?», на что он тихо ответил: «Мам, ты же не знаешь, что здесь происходит!» Больше он не звонил. 

Сергей занимался доставкой боеприпасов. Служил сын в Белогоровке, с шахты «Красный Партизан» туда многих ребят отправили. Там и погиб. 

Через несколько дней я забила тревогу, а 23 января утром раздался звонок: «Нам нужно с вами поговорить, возьмите себя с руки…» Я закричала, потому что поняла, что сын погиб. Это случилось 16 января 2023 года. На задании Сережа получил многочисленные осколочные ранения, несовместимые с жизнью. 

Несмотря на то, что сын был ранен в голову, лицо не задело, поэтому его хоронили в открытом гробу. На опознание ездила племянница (дай Бог ей здоровья). 

Сын всегда был чисто выбрит, но у него отросла небольшая бородка, и я сначала его не узнала, но, когда взглянула на руки, поняла, что это он. Похоронили Сергея в селе Александровка, рядом с дедушкой и бабушкой. Посмертно сын награжден орденом «Мужества». 

Несколько портретов сына я поставила в своей комнате и один – у мужа. Если мне это давало хоть какое-­то облегчение (я часто с сыном разговаривала), то у супруга здоровье ухудшилось. Когда фото сына я перенесла в свою комнату, ему стало немного легче. Память о Сереже он хранит в сердце. 

Сын рос в тяжелые девяностые. Хотя зарплату задерживали месяцами, я, конечно же, старалась к празднику купить детишкам какие-­то подарочки. Однажды они с младшей сестренкой нашли мой тайник, и уже заранее знали, что я приготовила. 

В жены он взял женщину с ребенком, и к девочке относился как к родной. Но сына любил больше жизни. Сережа понимал, что в те годы я не могла дать ему то, чего он хотел, поэтому старался дать своему ребенку максимум.

Сын очень любил тяжелый рок, и в доме у него был музыкальный центр с колонками, он носил футболки с изображением любимых исполнителей, и эту любовь привил и сыну. 

Недавно внук попросил отвести его в магазин, где покупал одежду его папа. Он гордится своим отцом! 

Помню одну историю, когда Сереже было года четыре. Нам часто привозили рыбу из Гуково, я говорю ему: «Сыночек, ты посиди у окошка, а я побегу, быстро рыбки куплю – и домой». И дверь не за­мкнула. Стою в очереди, а женщины говорят: «Чей это ребенок?» Дело было ближе к осени, он и надел осеннее пальто и зимние ботинки, перепутав левый и правый (улыбается), подошел, обнял меня и тихо сказал: «Я так тебя ждал!» Теперь я могу сказать то же самое: «Я так тебя ждала!»

«Теперь день рождения для нас не праздник!»

О Юрии Юрьевиче Иващенко рассказали его родители

Юрий Васильевич:

– Так вышло, что мы с женой родились в один день, только я утром, а она вечером. Наши мамы в роддоме даже в одной палате лежали. Ну, первенец решил не отставать от нас и тоже родился в наш день рождения – 18 октября 1979 года. 

Когда на шахтеров наложили бронь от призыва в армию, мы с Тамарой решили пожениться. Но вскоре начались волнения в Афганистане. Меня призвали и в течение 24 часов отправили на советско-­иранскую границу. Мне было 22 года. Тамара уже была в положении. 

Я служил на заставе поваром, и вскоре пришла телеграмма о том, что я стал папой. Ребята пришли со службы, а их ждал шикарный ужин, они изумлялись: «Что за праздник?» – У повара сын родился!» 

Жена назвала его в честь меня – Юрием. Когда ввели наши войска в Афганистан, с каждой заставы стали забирать по 2­-3 человека, и меня минула эта участь только потому, что я уже был отцом. С тех пор для нас 18 октября стал общим праздником! 

В школе сын учился хорошо. После службы в армии работал на шахте Дзержинского. По окончании техникума трудился мастером, ГРОЗом в лаве, замначальника буровзрывных работ, а последние пять лет работал на шахте Харьковской начальником БВР. 

Ему позвонили из поссовета 21 февраля 2022 года – сказали, что нужно срочно явиться в военкомат. Поехал прямо с шахты, а вернее – с похорон. Тогда в лаве погиб паренек, и они всем коллективом провожали его в последний путь. Мы с женой уговаривали его хотя бы утром поехать, но он был человеком обязательным: «Чем раньше пойду, тем скорее вернусь!»

Он начал собираться, супруга приготовила тормозок, и я отвез его к военкомату. Парней построили и посадили в КамАЗы. Больше сына я не видел. В Попасной он получил минно­-взрывное ранение и погиб на месте. 

Тамара Ивановна:

– На службу Юра не жаловался, говорил, что назначен командиром. Последний раз я с ним разговаривала 16 февраля. Рассказывал, когда он стоял в очереди в магазине, к нему подошла женщина и купила ему сосисок. А еще сказал, что «завтра их перебрасывают, но никто не знает куда». А на следующий день, 17 марта 2022 года, сына не стало.

Сначала все было как обычно, я спокойно ждала звонка, но вскоре начала волноваться. Соседи успокаивали: «Не переживай! Так бывает – порой 5 дней связи нету или даже 10». Но мне приснился сон или, скорее всего, это было видение, после чего я с разу поняла, что сын погиб. Я лежала в спальне и видела в окне, как из-­за соседней березы вышла полная луна. И я вижу его лицо с закрытыми глазами. Я хотела крикнуть, чтобы пришел муж и тоже это увидел, но от страха не могла пошевелиться. Но образ стал таять, поднимаясь в облака, и вскоре исчез. 

19 марта нам позвонили, а на следующий день сына привезли в закрытом гробу. Его узнали по документам, у нас хранится военный билет, весь в крови. Похоронили Юру в поселке Харьковский. 

Сын был женат, невестка очень хорошая, спокойная. За 16 лет мы ни разу не поругались, и сейчас поддерживаем с ней отношения. Они купили дом. Сын любую работу по дому мог делать: и дверь поставить, и кафель положить. У него были золотые руки. Во дворе тоже была красота – голубые ели, много цветов. Он сам соорудил шикарную беседку, говорил: «Будем летом чай пить!» Но до лета он не дожил!

Ему оставалось два года до пенсии. Он строил планы: «Буду как отец и дед – хозяйством заниматься, кроликов, поросят заведу!» А еще они собирались с супругой съездить к морю. 

У него был мягкий характер, очень любил животных, у них с Мариной было две кошки две собаки. Сын очень любил технику, сам ремонтировал автомобили, мотоциклы. В гараже стоит машина, и невестка ее не продает. 

У нас еще есть младший сын. Он получил повестку через день. Когда, погиб Юра, муж поехал в Луганск, в прокуратуру и в Народную милицию. Через 10 дней младшего отпустили домой. Они с ребятами потерялись в лесу, питались шишками и топили снег. Их отыскали волонтеры. 

Все 40 дней младший сын и его семья были с нами. Теперь общий день рождения мы не празднуем, даже юбилей пропустили. 

К сожалению, такая трагедия не могла не отразиться на здоровье, приходится за него бороться. Нашей отдушиной и моим смыслом жизни стала внученька – дочь младшего сына. Жаль, что у Юры деток нет …

Лилия Голодок